Проклятие Вермеера - Страница 33

— Не вижу причин вам отказывать, — сержант был сама любезность. Лавры победы делали его снисходительным. — Если вам так интересно, прошу проходите, смотрите…

Поблагодарив его, я направился к лестнице из голубого мрамора и поднялся на второй этаж…

Дежурный милиционер прохаживался по коридору, рассеянно глядя на картины и офорты, развешенные по стенам. Заметив меня, он насторожился. Когда я подошел поближе, он узнал меня и благосклонно улыбнулся, — хорошее настроение шефа передалось и его подчиненным. Перекинувшись со мной парой ничего не значащих фраз и, узнав о цели моего визита, он открыл дверь кабинета и впустил меня внутрь.

Ничего, если не считать, что в кресле не было тела Воронцова, в комнате не изменилось. Постояв в нерешительности около минуты, я решил продолжить начатое преступником дело, а именно — полистать книги в шкафах. Своим приходом я, наверное, спугнул убийцу, и если он не успел найти то, что искал, то, вполне возможно, что это найду я.

Неизвестный вел поиски в крайнем правом шкафу, совершенно игнорируя остальные. С него-то я и решил начать. На полках находились главным образом энциклопедические издания, причем тематика их была самой разнообразной: начиная с химических справочников и кончая энциклопедией животных. Но в основном: справочники, каталоги, энциклопедии по искусству. Пять полок были забиты ими.

Поскольку преступник начал свои поиски снизу, я решил хоть чем-то отличиться от него. Поэтому, подставив стул, я взобрался на него и снял с полки первую, расположенную наверху книгу. Ею оказался первый том Британской Энциклопедии.

Чтобы зря не терять времени на перелистывание страниц, я взялся двумя руками за корешок переплета и потряс книгу из стороны в сторону. Таким образом, дело быстро двинулось вперед. Снимая по очереди книги с полки, я тряс их и клал на место. Судя по пыли, скопившейся на переплетах, энциклопедией не пользовались давно. Через десять минут я сам покрылся толстым слоем пыли. Не обращая внимания на определенные неудобства, я продолжал трясти тома энциклопедии. Покончив с Британикой, я решил, прежде чем перейти к следующей за ней Американе, слезть со стула и покурить. Не найдя в кабинете пепельницы, я зажег сигарету и начал прогуливаться по комнате, иногда подходя к камину, куда и стряхивал пепел. Выкурив сигарету до фильтра, я щелчком отправил окурок в камин и вновь взгромоздился на стул.

Дверь бесшумно отворилась, и в кабинет вошел охранник, обеспокоенный моим долгим отсутствием. Увидев меня в пыли и в паутине, стоящим на стуле с книгой в руках, он не смог сдержать улыбки.

— Вам что принести: пылесос или влажную тряпку, господин Болдин? — спросил он, затем продолжил: — Ох, уж эти частные детективы! Вечно им кажется, что они умнее нас, вечно они копошатся там, где не нужно. Что вы надеетесь там найти?..

Не дожидаясь ответа, он закончил:

— Ну да ладно. Делайте, что хотите. Будете падать — закричите погромче.

После того, как за ним закрылась дверь, я продолжил свои поиски. Поднимая облака пыли, я с остервенением тряс книгу за книгой. Пот градом катился со лба, перемешиваясь с пылью. Время от времени я вытирал лицо платком. Я был похож, наверное, на идиота…

Несколько небольших листков тонкой бумаги выпали из восемнадцатого тома Американы и, описывая в воздухе траектории, напоминающие движения маятника, рассыпались по полу.

Соскочив со стула, я собрал с ковра выпавшие из книги бумаги. Это был какойто список, написанный от руки аккуратным, мелким почерком. Каждая строка пронумерована цифрами от 1 до 387. Пробежав глазами первые строчки, я понял, что передо мной перечень картин. Всего, следовательно, в нем значилось 387 произведений. В первом столбце записаны авторы в алфавитном порядке. Напротив каждого художника — название картины. Третий и четвертый столбцы представляли из себя ряд цифр, скорее всего год написания соответствующей картины. Кое-где стояли прочерки, которые означали отсутствие данных. В четвертом столбце кроме года были проставлены месяц и число. В пятом — чьи-то имена и названия в кавычках. Это были названия аукционов произведений искусства: Сотбис, Русич, Кристи… Можно было предположить, что четвертая и пятая колонки означали дату продажи картины через аукцион или из частной галереи. В последнем — шестом столбце — записаны числа, в основном шестизначные, заканчивающиеся цепочкой нулей. Стоимость картины! Хотя в конце списка сумма не подытожена, приблизительный подсчет перевалил за миллиард долларов. От этого числа у меня волосы встали дыбом. МИЛЛИАРД ДОЛЛАРОВ!!!

Но что это был за список? Каких картин? Где они находятся?

И только внимательно просмотрев весь перечень и встретив в нем нескольких авторов и названий картин, которые видел вчера в холле, я понял, что все они принадлежали Марку Воронцову и все находятся здесь, в этом доме, вокруг меня!

Ощущение того, что все эти картины, мирно висящие на стенах, представляют из себя капитал в миллиард с лишним долларов, впервые посетило меня. Такого я никогда и нигде не испытывал. Даже в Лувре и Прадо, где, наверное, собрано картин на несколько миллиардов! Одна Джоконда, вероятно, оценена в полмиллиарда, если не больше. Но мысль, что бесценные шедевры висят не в музее, доступном всем, и где никто не задумывается об их реальной стоимости, а в задрипанном дворце, принадлежавшем одному человеку, окончательно доконала меня, и я опустился на пыльный стул, на котором недавно стоял. Голова пошла кругом. Мне даже показалось, что все вокруг поплыло. Я потряс головой, зажмурил глаза. Потом поднялся со стула, стряхнул с него пыль и вышел из кабинета…