Проклятие Вермеера - Страница 10

К оглавлению

10

— Ты спишь там, что ли?! — кричал Денис.

— Да, а что? — заспанным голосом ответил я.

— Вот уже час, как я звоню тебе в контору и домой, — ворчал Денис. — Ты же вроде как поехал домой?

— В чем дело, Дэн? — я уже окончательно проснулся.

— Час назад мы выяснили имя убитой женщины!

Прижав трубку плечом, я дотянулся до холодильника и достал банку фанты. Отхлебнув глоток, я спросил:

— Ну и как ее зовут?

— Юля Воронцова!

— Кто-о?! — я чуть не поперхнулся и закашлял.

— Да, да. Ты не ослышался, Юля Воронцова, племянница Марка Воронцова.

Я застыл с банкой фанты, уставившись в цифру XII на настенных часах.

— Да, кстати, — вновь заговорил Денис, — насчет Эн Эс. Ты был бы плохим экспертом по криминальной живописи, если бы не знал его.

— Ну и что это за птица? — спросил я, переводя взгляд на цифру VI, только заметив, что она висит вверх ногами.

— Николай Савинов, владелец компании Савинов Арт, занимающейся торговлей произведениями искусства.

— Я знаю. Вполне вероятно, — рассеянно ответил я и повесил трубку.

Залпом допив фанту, я зашвырнул пустую банку в корзину для бумаг и без сил опустился на диван. Обхватив голову двумя руками, я попытался сосредоточиться и разобраться в бедламе, царящем у меня в голове. Однако ничего, кроме услышанного только что имени, в голову не лезло.

Николай Савинов… Савинов… Савинов… А что, если?..

Я встал с дивана и подошел к полочке с дискетами…

Может, это было чистой случайностью, а может, и нет, но дискеты с информацией о деятельности Савинов Арт, записанной среди прочих на BASFe, я не нашел. Решив, что это все же совпадение, тем более что, покопавшись в оставшихся дискетах, я нашел еще одну, посвященную Савинов Арт, я улыбнулся незадаче грабителя, так как он не мог знать, что я не успел уничтожить бумажные папки, и, широко зевнув, плюхнулся на стул, стоящий у столика с компьютером, закружившись вокруг его оси…

ГЛАВА ВТОРАЯ
(за год до описываемых событий)

Имя Николая Савинова было хорошо известно в художественных кругах не только Москвы, но и всего мира. И не только потому, что фамилия его была чем-то созвучна с фамилией Силы Савина. Николай Савинов был торговцем картинами. Только в Москве Савинов владел тремя большими магазинами по продаже произведений искусства. Сеть антикварных салонов Савинов Арт, разбросанных почти по всем крупнейшим городам мира, приносила ее владельцу немалый доход.

Но не это было основным занятием Савинова. Несколько десятков агентов шныряло по всему свету в поисках неизвестных и утерянных шедевров. Особенно усердствовал их босс в Европе. Французские импрессионисты, русские иконы, античные статуи, Пикассо, Шагал… Все это стекалось в Москву, чтобы затем разойтись по частным коллекциям и галереям.

Иногда, если находка оказывалась особо ценной (а главное — легальной!), Савинов выставлял ее на аукционе. Шумиха, поднимаемая каждый раз недели за дветри до торгов, доводила до истерики желающих стать владельцами того или иного шедевра. А таких всегда набиралось немалое количество. Среди клиентов Савинова числились не только обладатели тугих кошельков, но и крупнейшие музеи и галереи мира.

Сам Эн Си, как многие, в основном, хорошо знающие Савинова, называли его, любил, а главное, мог часами говорить о живописи, скульптуре, технике старых мастеров… Одним словом, он слыл большим авторитетом в области искусства и во всем, что было связано с ним.

Будучи человеком не бедным, Савинов к своим сорока годам успел стать обладателем одного из крупнейших в мире частных собраний, богатству и многообразию которого могли позавидовать Прадо и Лувр. Трехэтажный особняк в Видном, выстроенный Ником за неполные полгода, меньше всего был похож на жилой дом. Длинные анфилады комнат с освещением, наиболее выгодным для созерцания картин и скульптур, развешанных и расставленных по всему дому, мало располагали к домашнему уюту. Стенды с сервизами, табакерками, часами и прочими безделушками, скрашивающими когда-то быт французских королей и русских царей, поражали своим великолепием.

Предметом особой гордости хозяина особняка был последний зал, в котором были собраны полотна величайших живописцев. За пуленепробиваемыми стеклами в окружении датчиков наисовременнейших охранных устройств там были развешаны творения Рафаэля и Тициана, Веласкеса и Гойи, Рубенса и Броувера, Рейнольдса и Гейнсборо… Подлинность каждой картины удостоверяли сертификаты, подписанные крупнейшими экспертами.

Почетное место в именитой компании недавно заняла картина Вермеера Христос среди немощных…

Рабочий день Николая Савинова начинался в шесть часов утра. В это время он просыпался, обычно без посторонней помощи, и, лежа в постели, любовался любимым Лотреком, которого специально повесил напротив своей кровати. В четверть седьмого открывалась дверь, и горничная вкатывала в спальню тележку с кофе и гренками. Покончив с завтраком, который отнимал у него не больше десяти минут, и, выкурив прямо в постели первую сигарету, Николай бодро вскакивал с кровати и направлялся в ванную комнату, где для него уже был готов небольшой бассейн с горячей водой, от которой исходил сильный хвойный аромат. За полчаса, которые Савинов плескался в бассейне, он окончательно просыпался и настраивался на рабочий лад. В семь часов, закутанный в махровый халат, Николай Савинов был уже на своем рабочем месте.

Кабинет, в котором владелец компании Савинов Арт начинал свой день, находился на третьем этаже особняка. Попасть в него можно было только на лифте, зная специальный код. Кабинет представлял собой нечто среднее между библиотекой, баром и вычислительным центром. В три окна, выходящих на улицу, вставлены затемненные бронированные стекла, ограждающие хозяина кабинета от любопытных взоров соседей и превратностей судьбы. Напротив среднего окна стоял большой стол — рабочее место Савинова. Всю противоположную стену занимали доходящие до потолка шкафы из черного дерева, между которых скрывалась дверь лифта, также отделанная ценной древесиной.

10